Часть текста: г. и русское издание 1855 г. Немецкое издание было напечатано, в Цюрихе осенью 1849 г. По соглашению с издателем Кампе весь тираж весной 1850 г. был перевезен в Гамбург, где были подпечатаны обложка и титульный лист: "Vom anderen Ufer. Aus dem Russischen Manuskript. Hamburg, Hoffmann und Campe", 1850. Это издание, вышедшее в свет анонимно, в отличие от последующих, было разделено на две части. Первая часть, в которую вошли статьи-диалоги "Перед грозой", "Vixerunt!" и "Consolatio", имела общее заглавие "Wer hat Recht?" ( "Кто прав?") и эпиграф из "Прометея" Гёте (см. стр. 452). Во вторую часть вошли статьи "После грозы", "LVII год республики, единой и нераздельной" с общим заглавием: "23, 24, 25, 26 июня 1848 г." Книга заканчивалась статьями "An Georg Herwegh" (почти одновременно напечатанной по-французски под названием "La Russie") и "An Giuseppe Mazzini" (см. стр....

2. Письма из Франции и Италии. Примечания

Входимость: 53. Размер: 134кб.

Часть текста: под предисловием: И-р. Первоначальная редакция (см. раздел «Другие редакции») состоит из трех циклов, которые создавались в течение 1847–1848 годов. Цикл «Письма из Avenue Marigny» был опубликован в 1847 г. в журнале «Современник». Второй цикл – «Письма с via del Corso» – дошел до нас в виде авторизованной копии, написанной рукою М. К. Рейхель. Этот цикл также предназначался Герценом для «Современника»; на обороте пустого листа, следующего за л. 7, снизу вверх сделана запись рукою Герцена: «В редакцию „Современника”. Прошу особо напечатать экземпляров 50 или 100». Однако по цензурным условиям в тогдашней России, отразившимся и на тексте первого цикла (см. предисловие Герцена, стр. 8), «Письма с via del Corso» не были опубликованы. В третьем цикле – «Опять в Париже» – автор, как можно заключить из начала первого письма, уже в процессе создания отказался приспосабливать свои мысли к требованиям русской цензуры и обращался исключительно к своим друзьям. Правленные Герценом копии циклов «Письма с via del Corso» и «Опять в Париже» по частям пересылались московским друзьям с отъезжающими в Россию (М. Ф. Корш, П. В. Анненков и др.). Под влиянием большого успеха, выпавшего на долю его книги «С того берега» («Vom andern Ufer»), выпущенной в 1850 г. на немецком языке гамбургским издательством «Hoffmann und Campe», Герцен предпринимает аналогичное немецкое издание своих «Писем»:...

3. Список несохранившихся и ненайденных писем и деловых бумаг А. И. Герцена, Февраль 1847 г. - март 1850 г.

Входимость: 48. Размер: 35кб.

Часть текста: О Берлинском музее, об античном искусстве и об искусстве древнего Востока. Огарев отвечал Герцену в письме от 25—26 (13—14) марта. 1847 г. (см. ЛН, т. 61, стр. 754—755). Датируется по времени пребывания Герцена в Берлине (см. письма 1 и 4 наст. тома). 4. МОСКОВСКИМ ДРУЗЬЯМ. 22 (10) февраля — 7 марта (23 февраля) 1847 г. Берлин. Н. А. Герцен писала 3 марта (19 февраля) 1847 г. Е. Б. Грановской: «Из Александрова письма, общего, ты увидишь все, что касается до Коли» (стр. 11 наст. тома). (В сохранившемся письме московским друзьям из Берлина (№ 1) Герцен лишь упомянул вскользь о предстоящем приглашении светил берлинской медицины: «... что они решат относительно Коли»). Датируется отрезком времени между написанием письма 1 и днем отъезда Герцена из Берлина. 5. Е. И. ГЕРЦЕНУ. Февраль — март, до 13 (1) 1847 г. С дороги между Москвой и Кельном. Несколько писем. См. письмо Герцена к Г. И. Ключареву от 13 (1) марта 1847 г. (стр. 17 наст. тома). 6. Н. П. ОГАРЕВУ. Около 28 (16) марта 1847 г. Париж. О денежных делах. Упоминается в письме Герцена Г. И. Ключареву от того же числа (стр. 18 наст. тома), а также в письмах Огарева Герцену от 2 мая (20 апреля) 1847 г. (ЛН, т. 61, стр. 758) и Грановскому от 8 мая (25 апреля) 1847 г. («Звенья», т. I, стр. 127). 7. Е. Ф. КОРШУ. Около 28 (16) марта 1847 г. Париж. О денежных делах. См. письмо Герцена Г. И. Ключареву от того же числа (стр. 18 наст. тома). 8. Н. П. ОГАРЕВУ. Около 10 апреля (29 марта) 1847 г. Париж . Совместное с Н. А....

4. Письма Герцена (1847-1852)

Входимость: 42. Размер: 47кб.

Часть текста: И. - Астраковым С. И. и Т. А., Конец мая 1847 г. Герцен А. И. - Ключареву Г. И., 5 июня (24 мая) 1847 г. Герцен А. И. - Астраковым Т. А. и С. И., 10 - 12 июня (29 - 31 мая) 1847 г. Герцен А. И. - Московским друзьям, 21 (9) июня 1847 г. Герцен А. И. - Астраковой Т. А., 4 июля (22 июня) 1847 г. Герцен А. И. - Эрн М. К., Июнь - начало июля 1847 г. Герцен А. И. - Огареву Н. П., 3 августа (22 июля) 1847 г. Герцен А. И. - Гааг Л. И. и Эрн М. К., Первая половина августа 1847 г. Герцен А. И. - Астраковой Т. А., 20 (8) августа 1847 г. Герцен А. И. - Ключареву Г. И., 26 (14) августа 1847 г. Герцен А. И. - Астраковой Т. А., 1 сентября (20 августа) 1847 г. Герцен А. И. - Астраковой Т. А., 21 (9) сентября 1847 г. Герцен А. И. - Астраковой Т. А., 15 (З) октября 1847 г. Герцен А. И. - Ключареву Г. И., 15 - 16 (3 - 4) октября 1847 г. Герцен А. И. - Грановским Е. Б. и Т. Н., Около 15 ноября 1847 г. Герцен А. И. - Ключареву Г. И., 20 (8) ноября 1847 г. Герцен А. И. - Астраковой Т. А., Около 20 ноября 1847 г. Герцен А. И. - Астраковым Т. А. и С. И., 2 декабря (20 ноября) 1847 г. Герцен А. И. - Иванову А. А., 4 декабря (22 ноября) 1847 г. Герцен А. И. - Ключареву Г. И., 4 декабря (22 ноября) 1847 г. Герцен А. И. - Ключареву Г. И., 11 декабря (29 ноября) 1847 г. Герцен А. И. - Астраковым Т. А. и С. И., 20 (8) декабря 1847 г. Герцен А. И. - Боткину В. П., 31 (19) декабря 1847 г. Герцен А. И. - Астраковой Т. А., 22 (10) января 1848 г. Герцен А. И. -...

5. Итенберг Б. С., Твардовская В. А.: Карл Маркс и Александр Герцен - история одной вражды

Входимость: 36. Размер: 114кб.

Часть текста: и Маркс: выбор или судьба?" Долгие годы Карл Маркс и Александр Иванович Герцен прожили в эмиграции - в Лондоне, но так и не вступили в личный контакт, испытывая друг к другу устойчивую неприязнь, переходившую порой в открытую вражду. Основанная Герценом вольная русская пресса являлась одним из источников сведений о положении дел в России для К. Маркса и Ф. Энгельса. Однако Герцен, антисамодержавная и антибуржуазная позиция которого столь ясно выразилась в "Колоколе", не только не попал в число российских " социалистических Лессингов ", но и подвергался со стороны вождей пролетариата нападкам столь же злым, сколь и несправедливым. Да и сам Александр Иванович относился к "марксидам", (как он называл своих идейных противников) с недоверием и враждебной настороженностью. Столь скверные отношения двух замечательных приверженцев социалистической идеи требовали объяснений. Однако в нашей литературе делались попытки скорее определить причины и природу конфликта Маркса и Герцена, нежели их исследовать. Здесь прочно утвердилось мнение, высказанное еще Г. В. Плехановым, о " печальнейших недоразумениях ", препятствовавших "сближению с основателем научного социализма того русского публициста, который сам всеми своими силами стремился поставить социализм на научную основу" [1]. К таким недоразумениям относили недостоверность информации, получаемой Марксом и Герценом друг о друге. Но ведь лучшим противоядием от "клеветнических измышлений" должны были бы явиться доступные каждому их собственные выступления в печати, по которым надежнее всего определяется общественная позиция. И, надо сказать, советские исследователи выявляли все новые доказательства того, что Маркс и Герцен читали друг друга [2]. Однако это...

6. Былое и думы. Часть пятая. Париж – Италия – Париж (1847–1852). Глава XXXVII

Входимость: 20. Размер: 123кб.

Часть текста: столпотворение. – Немецкие Umwälzungsmännеr'ы [79] . – Французские красные горцы. – Итальянские fuorusciti [80] в Женеве. – Маццини, Гарибальди, Орсини… – Романская и германская традиция. – Прогулка на «Князе Радецком». Было время, когда, в порыве раздражения и горького смеха, я собирался, на манер гранвилевской иллюстрации, написать памфлет: «Les réfugiés peints par eux-mêmes» [81] . Я рад, что не сделал этого. Теперь я смотрю покойнее, меньше смеюсь и меньше негодую. К тому же и эмиграция продолжается слишком долго и слишком тяжко гнетет людей… Тем не меньше я и теперь скажу, что эмиграции, предпринимаемые не с определенной целью, а вытесняемые победой противной партии, замыкают развитие и утягивают людей из живой деятельности в призрачную. Выходя из родины с затаенной злобой, с постоянной мыслию завтра снова в нее ехать, люди не идут вперед, а постоянно возвращаются к старому; надежда мешает оседлости и длинному труду; раздражение и пустые, но озлобленные споры не позволяют выйти из известного числа вопросов, мыслей, воспоминаний, из которых образуется обязательное, тяготящее предание. Люди вообще, но пуще всего люди в исключительном положении, имеют такое пристрастие к...

7. Былое и думы. Часть шестая. Англия (1852–1864). Глава VII. Немцы в эмиграции

Входимость: 18. Размер: 97кб.

Часть текста: Отсутствие общепринятой светскости, тяжелый школьный доктринаризм, излишняя фамильярность, излишнее простодушие немцев затрудняли с ними сношения непривыкших людей. Они и сами не очень сближались… считая себя, с одной стороны, гораздо выше прочих по научному развитию и, с другой – чувствуя перед другими неприятную неловкость провинциала в столичном салоне и чиновника в аристократическом кругу. Внутри немецкая эмиграция представляла такую же рассыпчатость, как и ее родина. Общего плана у немцев не было, единство их поддерживалось взаимной ненавистью и злым преследованием друг друга. Лучшие из немецких изгнанников чувствовали это. Люди энергические, люди чистые, люди умные, как К. Шурц, как А. Виллих, как Рейхенбах, уезжали в Америку. Люди кроткие по нраву прятались за делами, за лондонской далью, как Фрейлиграт. Остальные, исключая двух-трех вожаков, раздирали друг друга на части с неутомимым остервенением, не щадя ни семейных тайн, ни самых уголовных обвинений. Вскоре после моего приезда в Лондон поехал я в Брейтон к Арнольду Руге. Руге был коротко знаком московскому университетскому кругу сороковых годов: он издавал знаменитые «Hallische Jahrbücher», мы в них черпали философский радикализм. Встретился я с ним в 1849 в Париже, на не остывшей еще, вулканической почве. В те времена было не до изучения личностей. Он приезжал одним ...

8. Доктор, умирающий и мертвые

Входимость: 17. Размер: 100кб.

Часть текста: вам на смех, на зло, чтоб вас филологически обругать... Это была единственная помощь, которую Франция оказала Польше. Нечего сказать, ловко придумали. Назвать вас туранцами, имеющими арианские элементы, значит признать ваши притязания на Азию и на Европу. Вот обидели-то. В одном мы с вами никогда не спорили — это в том, что люди еще очень глупы. Как у вас должны хохотать над нами! Все, что мы против вас делаем, вам же идет впрок. Наша ненависть полезнее для вас всех союзов. Мы вам не можем простить взятие Парижа, хотя себя никогда не упрекаем за вступление в Москву... Это еще понятно — но не удивительно<ли>, что и немцы, взявшие с вами Париж, тоже сердятся на вас за это. Из нелюбви к вам Европа всклепала на вас неслыханную силу — а вы и поверили ей. Англия до того болтала о ваших замыслах в Индии, что вы в самом деле пошли в какую-то Самарканду... Где же здравый смысл?.. Стоит петербургскому кабинету забыть на неделю Турцию — двадцать европейских газет напомнят ему восточный вопрос и подразнят Константинополем и всевозможными сербами и булгарами. В отмщение за Польшу выдумали, что у вас с поляками нет славянского родства, что вам, стало, и жалеть их нечего. Я завидую вам, мой милый монгол. — Вы-таки придерживаетесь «grattez un Russe»... — И скоблить не надобно. Татарские степи так и сквозят сквозь французские обои... et cela a son charme[7]. Я это не в вину вам ставлю — напротив, с вами, т. е. с удавшимися, оттого и легко, что ступай куда хочешь, ни забора, ни запрета, ни надгробного креста, ни верстового столба — одни пустоты да размеры... — Добавьте — кое-где вехи, кое-где верблюды с европейской кладью... второй руки — немного подсохнувшей, немного подмоченной... кругом спит какое-то многое множество непробудным сном. — Спящие еще проснутся — вот мы так наяву бредим — это плохо, мозги...

9. Тучкова-Огарева Н.А.: Воспоминания. Указатель имен

Входимость: 17. Размер: 49кб.

Часть текста: Павел Васильевич (1812--1887), критик умеренно-либерального направления, мемуарист Аракчеев Алексей Андреевич, граф (1769--1834) Арапетов Иван Павлович (1811--1887), товарищ А. И. Герцена и Н. П. Огарева по Московскому университету; в 50-х гг. член редак-ционных комиссий по крестьянскому делу Арсеньева Елизавета Алексеевна (рожд. Столыпина; 1773--1845), бабушка М. Ю. Лермонтова Астраков Николай Иванович (1809--1842), преподаватель математики, друг юности А. И. Герцена и Н. П. Огарева Астраков Сергей Иванович (1816--1867), преподаватель математики, механик-изобретатель; в 40--50-х гг. был близок к Н. П. Огареву Астракова Татьяна Алексеевна (1814--1892), писательница, жена Н. И. Астракова Байрон Джордж Ноэл Гордон (1788--1824) Бакунин Михаил Александрович (1814--1876) Бакунина (рожд. Квятковская) Антония Ксаверьевна, жена М. А. Бакунина Баранов Григорий Баранова Варвара Григорьевна, дочь Н. и Г. Барановых. Баранова Наталия Ивановна, во втором браке -- жена С. А. Тучкова, брата деда Н А Тучковой-Огаревой Бартелеми Эмманюэль (казнен в 1855 г.), французский рабочий-механик, участник революционного движения; познакомился с А. И. Герценом в Лондоне в 1853 г. Бартенев Петр Иванович (1829--1912), археограф и библиограф, издатель и редактор журнала "Русский архив" Баскакова Елизавета Ивановна -- см. Огарева Е. И. Бахметев Павел Александрович, помещик, эмигрировавший из России в августе 1857 г.; передал А. И. Герцену и Н. П. Огареву денежные средства для революционной пропаганды Бахметев, зять князя Ю. Н. Голицына Белинский Виссарион Григорьевич (1811--1848) Бернатский, польский эмигрант во Франции, врач Бестужев Александр Александрович (литературный псевдоним -- Марлинский; 1797--1837), писатель, декабрист Бетховен Людвиг ван (1770--1827) Бибикова Благосветлов Григорий Евлампиевич (1824--1880), революционный демократ, публицист; в 1860 -- 1866 гг. -- редактор журнала "Русское слово", затем редактор...

10. Былое и думы. Часть шестая. Англия (1852–1864). Глава III. Эмиграции в Лондоне

Входимость: 17. Размер: 138кб.

Часть текста: жертву, которую человек может принести, – добровольную нищету, составляют небольшую кучку праведников. С другой – эти худо прикрытые, затаенные самолюбия, для которых революция была служба, position sociale [26] и которые сорвались в эмиграцию, не достигнув места; потом всякие фанатики, мономаны всех мономаний, сумасшедшие всех сумасшествий; в силу этого нервного, натянутого, раздраженного состояния верчение столов наделало в эмиграции страшное количество жертв. Кто не вертел столов, от Виктора Гюго и Ледрю-Роллена до Квирика Филопанти, который пошел дальше… и узнавал все, что человек делал лет тысячу тому назад! Притом ни шагу вперед. Они, как придворные версальские часы, показывают один час – час, в который умер король… и их, как версальские часы, забыли перевести со времени смерти Людовика XV. Они показывают одно событие, одну кончину какого-нибудь события. Об нем они говорят, об нем думают, к нему возвращаются. Встречая тех же людей, те же группы месяцев через пять-шесть, года через два-три, становится страшно: те же споры продолжаются, те же личности и упреки, только морщин, нарезанных нищетою, лишениями, больше; сертуки, пальто вытерлись, больше седых волос, и все вместе старее, костлявее, сумрачнее… А речи все те же и те же! Революция у них остается, как в девяностых годах, метафизикой общественного быта, но тогдашней наивной страсти к борьбе, которая давала резкий колорит самым тощим всеобщностям и тело сухим линиям их политического сруба, у них нет и не может быть; всеобщности и отвлеченные понятия тогда были радостной новостью, откровением. В конце XVIII столетия люди в первый раз не в книге, а на самом деле начали освобождаться от рокового, таинственно тяготевшего мира теологической истории и пытались весь гражданский быт, выросший...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1848"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1848"