Часть текста: Так кричат консерваторы и тонкие политики, а с ними и вся золотая посредственность в Европе. То же, но с ругательствами и грубостями, повторяет наша медная посредственность, наши свежепросольные тори, неокрепостники и славяно-идиотствующие братия. А на сердце у них все что-то неладно. Нет-нет, а что-то страшно и все страшнее, будто и spectre rouge не бред, будто и не весь социализм в конторе Перейры, будто они ходят по кратеру... Кому не случалось быть свидетелем уверенности чахоточных в том, что болезнь прошла и они выздоравливают, и вдруг глухой, странный кашель из пустой груди пугает больного, беспомощно смотрит он на вас большими глазами, как бы спрашивая: «Как вы думаете, кажется, это не простой кашель?» Чахоточные больные очень жалки, этого нельзя сказать о наших Собакевичах консерватизма. Газета крепостников, шпынявшая над социалистами, шпынявшая над нами, после того как «Моск. ведомости» нас убили, вдруг закашлялась, поперхнулась чем-то зловещим, и перед испуганными глазами пронеслось все ненавистное — Положения 19 февраля и «Колокол» (который так ничтожен, так ничтожен...), и право на землю, и батраки, домогающиеся его... Что же это, говорит газета: «Прежде социализмом занимались гимназисты, юные канцеляристы и умственные недоросли, а теперь занимаются им люди серьезные, и где же? — в самом правительстве, и еще под чьей эгидой? — под эгидой Положений 19 февраля,...

2. Герцен А. И. - Рейхель М. К., 5 - 6 января 1852 г. (24 - 25 декабря 1851 г.)

Входимость: 4. Размер: 3кб.

Часть текста: 5 января. Утро. Я думаю, или, лучше, спрашиваю: что же, будет всему этому конец или нет. И что судьба опрокинулась на меня — неужели нет хуже людей на свете. Поди, ищи тут справедливость. Rouge ou noire, — rouge — выиграл, rouge — проиграл. Наконец, я хвастался силой, но не хочу больше иметь ее. Болезнь Наташи развилась в злую плерези, вчера ставили пиявки, сегодня пиявки, дают опиум, чтоб унять боль хоть наружно. Между тем силы уходят, и что из всего этого будет — не знаю. К тому же оказывается, что 16 ноября пришло в начале беременности. Все это вместе в лучшем случае предполагает несколько месяцев страданий — а тут еще, пожалуй, ехать отсюда. Ну, словом, чаша полна. Как Байрон-то был прав, говоря, что порядочный человек не живет больше 38 лет. Смолоду, сгоряча еще идет, а потом меньше да меньше сучьев, ветвей, листа и к зиме готов. Прощайте. Письмо это пойдет завтра, я еще припишу. 4 часа. Хуже, хуже и хуже... 6-е. Вечер. Ну, еще два дни жизни. Довольно вам сказать, что...

3. Война и мир

Входимость: 3. Размер: 58кб.

Часть текста: la mort; mais souvenez-vous que l'Autriche C'EST LA DAMNATION ETERNELLE et que ce n'est qu'en détruisant cette dernière que vous enlevez à la mort sa terreur en la réduisant au rang d'un simple accident[44]. Charles Vogt (Письмо к издателю «Колокола») ВОЙНА Австрия не народ. Австрия — полицейская мера, сводная администрация, она ни к чему живому не примыкает, не покоится на себе: без частей ее нет, это величайший исторический призрак, который когда-либо существовал. Тут все ложь. Римская империя — в Германии. Германская империя — состоящая преимущественно из славян, итальянцев, мадьяр. Избирательное правительство — переходящее по наследству. Связь нескольких народностей — основанная на перекрестном отвращении их друг от друга. Тут нет ничего органического, отнимите Ломбардию справа и придайте слева Молдо-Валахию — и так хорошо. Отнимите Галицию и прибавьте Сербию — и это недурно; die Staats Kanzlei[45] пойдет своим порядком. Империя австрийская не имеет никакой будущности; когда ее отменят , тогда только люди настоящим образом удивятся — как могла существовать такая нелепость, сшитая из лоскутков конгрессами и упроченная глубокими дипломатическими соображениями. Империя, необходимая для равновесия — некогда, чтоб перетягивать папу, теперь, чтоб папу не перетянули. Оплот Европы против исламизма, спасающий Турцию от России. Мнимая представительница германского единства, ненавидимая всей Германией и защищающая Рейн «на По и на Адиже», славянской и венгерской кровью, против Италии. Это какой-то сон больного горячкой! «Колокол», 15 января 1859 Мы не рады войне, нам противны всякого рода убийства — оптом и вразбивку; те, за которые вешают, и те, за которые дают кресты; нам жаль всякую кровь, потому что крови веселее течь в жилах, ...

4. A nos ennemis (Нашим врагам)

Входимость: 3. Размер: 64кб.

Часть текста: — comme il fallait s'y attendre d'un ad latus du rédacteur homme d'Etat. Et bien, nous parlerons aussi de la presse russe à Г étranger. Malheureusement, et j'en fais toutes mes excuses possibles à nos lecteurs, je dois commencer par moi-même. J'ai quitté la Russie en 1847. Il y avait alors un mouvement intellectuel très remarquable, qui se faisait jour par toutes les fentes, par tous les pores, à travers les doigts de Nicolas. Il n'y avait pas de littérature de dénonciation pour aider la police; le gouvernement, très ignorant, sévissait, ollensait — et le mouvement allait son train. La léthargie qui pesait sur la partie éclairée de la Russie, depuis 1825, était inie — on se réveillait. L'Université de Moscou, rétrograde et servile maintenant, était à l'apogée de sa gloire. Les doctrines panslavistes à Moscou, le fouriérisme à Pétersbourg et les tendances de la jeunesse vers le réalisme des sciences naturelles témoignaient de ce travail intérieur comprimé, mais énergique, actif. La voix d'une ironie implacable, d'une auto-accusation dans laquelle, au milieu de reproches,de remords, d'indignation, on sentait la force, la vigueur d'une jeunesse non entamée, s'élevait dans la littérature, — irrésistible, entraînant tout. Ce temps a commencé avec les écrits de Gogol, avec les articles de...

5. Герцен А. И. - Прудону П. - Ж., 26 (14) декабря 1851 г.

Входимость: 3. Размер: 22кб.

Часть текста: «Hâtez-vous de pleurer vos malheurs domestiques car bientôt si un effort suprême de raison pacificatrice ne vous rend le calme, vous verrez des choses, qui vous rendront le cœur de pierre pour toutes vos misères». Vos paroles prophétiques se sont terriblement accomplies. Et la raison pacificatrice n’a pas fait de grands efforts. — [Et réellement] Je n’ai plus de larmes. Il me semble parfois, que la catastrophe terrible, qui m’a enlevé ma mère, mon fils et un ami le 16 du mois passé, est déjà très éloignée. Entre le sinistre personnel et le présent un monde entier a fait naufrage. Sa perte était prévue. Vous lui avez dit, il y a deux ans: «Ce n’est pas Catilina qui est à vos portes — c’est la mort». Mais le malheur surprend toujours. La mort qui frappait alors aux portes, les a entrouvertes maint . Triste [métier de ne lire que] et lugubre métier que des messes de morts et de passer immédiatement de l’enterrement de ses proches à l’enterrement général — sans donner un peu de repos au cœur brisé. Mais il faut laisser aux morts — enterrer les morts. Nous n’appartenons pas au passé qui s’écroule, nous appartenons à l’avenir. Comme nous serions heureux de vous savoir hors de Paris et hors de France. — Paris c’est Jérusalem après Jésus, gloire à son passé, à sa grande révolution, mais il a terminé sa carrière. Le règne de la bourgeoisie libérale, civilisée, frondeuse — est passé. Elle a tout vendu pour garder son argent, pour cette simonie elle doit être traitée comme les Nègres, comme les...

6. Герцен А. И. - Гервегу Г., 20 (8) марта 1850 г.

Входимость: 2. Размер: 10кб.

Часть текста: ihre Lage ist gar nicht mehr dieselbe. Ein tiefer Riß entzweite die Bourgeoisie, die Legitimisten bleiben mit der liberalen Bourg auf der roten Seite — die Soldaten idem; nie hat die Geschichte etwas Größeres gesehen als le vacuum horrendum de la place de l’Hôtel de Ville. Ein konservativer Repräsentant sagte ja: «Ce vide est plus terrible que le vote». Et c’est la modération d’une conviction mûre, et c’est le sentiment de la force et l’assurance que tôt ou tard la position sera prise. La majorité veut paralyser la presse et le suffrage universel, on veut chasser d’ici la moitié des ouvriers, 80 000 (ou 50), cautionnement, timbre, on est allé même jusqu’à parler d’une censure policière des journaux. On ira peut-être même jusqu’à des déportations, des fructidorisations — il faut lire les journaux de la réaction rouge; oui, tout cela peut arriver. Et avec tout cela la victoire emportée par la République a été immense, la démoralisation des démocrates, le désespoir s’est changé en sentiment de la force et en espérance. Figure-toi que le Siècle est plus rouge que le Peuple. Et la bourgeoisie furieuse des provocations...

Входимость: 2. Размер: 114кб.

Часть текста: — Статьи «Полярной звезды»: о Рылееве, Бестужеве, Н. Муравьеве, «Император Александр I и В. Каразин» MEMOIRES DES DECEMBRISTES: Mémoires de J. Yakouchkine, du prince S. Troubetzkoï, Londres, 1862, Imprimerie russe. —Mémoires et articles sur Ryléieff, Bestoujeff, N. Mouravioff, l'Empereur Alexandre 1er et V. Karazine, insérés dans l'Etoile Polaire, etc., etc. Le mouvement politique non officiel et gouvernemental, ne date réellement, en Russie, que du règne d'Alexandre I er , et principalement de 1812. Les dernières années du règne de Catherine II, l'atmosphère de Saint-Pétersbourg était lourde et suffocante; c'était une atmosphère senile, invalide, dans laquelle on sentait partout la vieille femme dépravée, naguère encyclopédiste, maintenant terrifiée devant la Révolution française, et trahissant toutes ses convictions, comme elle trahissait tous ses amants. Autour du trône silence complet, oriental, çà et là il y avait des loges maçonniques, des martinistes; elle commençait déjà à les poursuivre. Çà et là quelques boutades libérales, même un livre entier, le célèbre Voyage de Pétersbourg à Moscou, par Radichtcheff, qu' prêchait...

8. О месте человека в природе

Входимость: 2. Размер: 35кб.

Часть текста: Горе вам, книжницы и фарисеи, яко очищаете внешнее сткляницы… (Матф., ХХIII. 25). Semblables aux physiologists les philosophes critiques ont fait de l’univers ce que ceux-là ont fait de l’homme vivant – un cadavre . «Reli St. Simonienne». E. Rodrigues (p. 168) [1] . Законы природы, проявление ее жизни – постоянны и неизменяемы в отдельном феномене и во всем мире феноменальном. Так и хронологическое развитие ее носит отпечатки строжайшей последовательности; постепенно восходит она от простого к сложному, начавшись телами тайножизненными и оканчиваясь самопознанием. Какое место развивающаяся природа предоставила человеку? Было время, когда планета наша, неустроенная, по словам боговдохновенной геогонии, ненаселенная, неоконченная, носилась в беспредельном пространстве солнечной системы; дикие, необузданные силы природы яростно бушевали на ней; огромные скалы гранита дробились, засыпая своими обломками другие развалины, другие обломки; клокочущие реки растопленных металлов обтекали поверхность ее, чуждую всяких жителей; «но и чрез сии разрушения видна цель творения», – говорит...

9. Другие редакции. Письма из Франции и Италии. Опять в Париже. Письмо второе

Входимость: 2. Размер: 82кб.

Часть текста: на которой была за десять лет, она делалась второстепенным государством. Правительства перестали ее бояться, народы начинали ненавидеть. Узкая, эгоистическая и буржуазная политика, ставившая мир выше всего и невозможную теорию de la nonintervention – ключом свода, не мешала Гизо запятнать Францию явным вмешательством в дела Португалии и тайным – в дела Швейцарии. В обоих случаях Франция играла ту самую роль, которую Реставрация – столько проклинаемая – принимала на себя в 1822 относительно Испании, – роль военной экзекуции, полицейского усмирения. Португалия была задавлена из учтивости к королеве Виктории Пальмерстоном и из учтивости Пальмерстону – Францией. – Оксенбейн отвечал дерзкой нотой на вмешательство французского посланника и велел выставить на площади в Люцерне – пушки французской артиллерии, потихоньку присланные Зондербунду. – Для довершения благородной политики недоставало одного – союза с Австрией против Италии. Действительно, все симпатии кабинета были в пользу statu quo, Гизо беспрерывно унимал Пия девятого, даже Карла-Альберта, меры которого находил слишком либеральными. Французский посланник в Турине протестовал против дозволения печатать в Генуе песни, в которых говорят об австрийцах оскорбительно. Союз с Россией – было одно из пламенных желаний Гизо. В последнее время высылали из Парижа людей по требованию русского посланника и теснили польских выходцев, думая сделать этим что-нибудь любезное нашему правительству. При всем этом...

10. Герцен А. И. - Маццини Д., 13 (1) сентября 1850 г.

Входимость: 2. Размер: 18кб.

Часть текста: vous estime de tout mon cœur et je n’ai aucune crainte de vous dire franchement ma pensée concernant les publications dont vous me parlez dans votre lettre. Vous m’écouterez avec indulgence, n’est-ce pas? Vous êtes le seul acteur politique du dernier temps dont le nom est resté entouré de respect, de gloire, de sympathie; on peut être en désaccord avec vous, il est impossible de ne pas vous estimer. Votre passé, Rome de 1849 vous obligent à porter haut le grand veuvage — jusqu’à ce qu’un nouvel avenir viendra inviter le combattant. Eh bien, c’était triste pour moi de voir ce nom ensemble avec les noms de ces hommes incapables qui ont compromis une position admirable, qui ne nous rapellent rien que les désastres amenés par eux. Ce n’est pas une organisation — c’est la confusion. Ni vous, ni l’histoire n’ont plus besoin d’eux, tout ce qu’on peut faire pour eux — c’est de les amnistier. Vous voulez les couvrir de votre nom, vous voulez partager avec eux votre influence, votre passé, — ils partageront avec vous leur impopularité et leur passé. Regardez le résultat. Quelle est la bonne nouvelle qui nous est apportée par le Proscrit et par la proclamation? Où est l’enseignement grave et douloureux qui nous a été imposé par les terribles événements...

Поиск по творчеству и критикеCлово "ROUGE"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "ROUGE"