Часть текста: Виктории Пальмерстоном и из учтивости Пальмерстону – Францией. – Оксенбейн отвечал дерзкой нотой на вмешательство французского посланника и велел выставить на площади в Люцерне – пушки французской артиллерии, потихоньку присланные Зондербунду. – Для довершения благородной политики недоставало одного – союза с Австрией против Италии. Действительно, все симпатии кабинета были в пользу statu quo, Гизо беспрерывно унимал Пия девятого, даже Карла-Альберта, меры которого находил слишком либеральными. Французский посланник в Турине протестовал против дозволения печатать в Генуе песни, в которых говорят об австрийцах оскорбительно. Союз с Россией – было одно из пламенных желаний Гизо. В последнее время высылали из Парижа людей по требованию русского посланника и теснили польских выходцев, думая сделать этим что-нибудь любезное нашему правительству. При всем этом нельзя не заметить характер мещанина во дворянстве, который принимало правительство, вышедшее из баррикад, и министр из профессоров. Аристократические симпатии английского министерства делаются с какою-то простотой естественного влечения, не выставляются. Поспешность, с которой Гизо протягивал руку всему аристократическому, старание прикрыть революционное происхождение трона 1830, отречься даже от 1789 года и выдать себя за великого тори и консерватора – было очень смешно и очень печально. Французскому министерству, как всем parvenu, при всех стараниях не удавалось стать на одну ногу с аристократическо-монархической Европой. Россия имела поверенного в делах, которому в конце 1847 года дали названье посланника, – зато с...

2. Nouvelle phase de la littérature russe (Новая фаза в русской литературе)

Входимость: 7. Размер: 134кб.

Часть текста: Sturm» période des Allemands, vient d'être en partie détournée de sa voie. Cinq ans ont suffi pour fatiguer le gouvernement et la société. Le gouvernement, après l'émancipation des serfs, a eu peur de s'être trop avancé. Aux malentendus que les nouvelles ordonnances ont fait naître parmi les paysans, il répond par la mitraille; aux refus des étudiants d'obtempérer à de puériles exigences — par les casemates et l'exil: les condamnations pour délits politiques recommencent. Le 14 décembre 1861, le poète Mikhaïlov est condamné aux travaux forcés, pour avoir adressé à la jeunesse un appel qui n'a eu aucune suite. La société, ce qui est peut-être plus étonnant, commence aussi à murmurer. Elle semble fatiguée de la liberté, avant même de l'avoir obtenue. Elle en craint les excès, avant d'en avoir eu la jouissance. La première effervescence passée, tout tend au calme plat. Il ne fallait qu'un prétexte pour entrer en pleine réaction, La police le fournit. Pour sortir de l'impasse, elle frappe un grand coup, à l'antique et rejette sur les «rouges», les «socialistes» et la jeunesse en général, l'incendie d'un quartier de Saint-Pétersbourg qu'elle n'a pas su éteindre, et auquel peut-être ont aidé quelques voleurs de rue. Ceci se passait au mois de mai 1862. A...

3. Другие редакции. Письма из Франции и Италии. Опять в Париже. Письмо третье

Входимость: 6. Размер: 78кб.

Часть текста: de siège [325] , депортации без суда, Национального собрания, которого каждый вот – злодеяние, – вероятно чем-нибудь да кончится это тяжелое состояние – кто-нибудь явится воспользоваться учрежденным порядком , Генрих V – или Марраст – или Тьер – или этот несчастный солдат, который добродушно пошел из воинов в палачи и добросовестно казнит людей, журналы, законы, учреждения – – усталый народ примет с рукоплесканием кого б то ни было, ему хочется немножко покою, чтоб залечить раны, чтоб оплакать жертвы и заработать кусок хлеба для семьи. Из моей груди он не услышит упрека. Бедный, героический народ! В какие руки попались судьбы твои – Если б вы видели, какой он стал грустный, печальный после июньских дней. Иногда страшно становится ходить по улицам – там, где кипела жизнь, где громкая «Марсельеза» раздавалась с утра до ночи, где веяло старым воздухом девяностых годов, – там тишина, разносчик газет не смеет кричать, бледный блузник сидит перед своей дверью пригорюнившись, женщина в слезах возле него – они разговаривают вполслуха и осматриваются. К ночи все исчезает, улица пуста – и мрачный патруль подозрительно и мерно обходит свой квартал с заряженными ружьями и с дерзким, вызывающим видом, – гонимые работники отходят от...

Входимость: 6. Размер: 73кб.

Часть текста: héroïques, qui les écrivaient, d'une main enchaînée, au fond de la Sibérie orientale. C'est dans ce but que nous n'avons pas fondu en une monographie les divers mémoires; au contraire, nous leur avons conservé leur individualité, quoique cela nous entraînât parfois à des répétitions. Le chapitre présent est extrait de la première partie des mémoires de Jean Yakouchkine. Nous ne sommes jamais parvenus à avoir la seconde, qui nous a été positivement promise par nos amis, plus riches en amitié qu'en exactitude. Il y a d'étranges accapareurs, qui pensent naïvement que des mémoires pareils peuvent être une propriété privée. Non seulement des parents et des héritiers, mais des personnes qui ont obtenu, par un hasard heureux, une copie, la mettent sous clé, jouant ainsi le rôle peu généreux du caniche qui gardait avec une avarice jalouse le foin dont il ne se servait pas. I Les destinées de l'Empire russe s'accomplirent le jour de l'entrée triomphale d'Alexandre I er à Paris, escorté par une escouade de princes, parmi lesquels il y avait un empereur d'Autriche et un roide Prusse. Nec plus ultra! Dès ce jour, l'empire pour l'empire était fini, il fallait chercher d'autres bases pour le soutenir, d'autres éléments pour le développer, et ils commençaient à poindre. L'Empire russe, habillé à l'allemande par Pierre I er , heurta longtemps aux portes de l'Europe, en demandant une place au banquet de ses souverains, avant de les voir s'ouvrir. Les Bourbons regardaient avec dédain l'hyperboréen parvenu. Cent ans après, les...

5. Герцен А. И. - Огареву H. П., Тучковой-Огаревой Н. А. и Герцен Лизе, 1 и 3 декабря (19 и 21 ноября) 1863 г.

Входимость: 5. Размер: 22кб.

Часть текста: телеграмм — они будут сегодня вечером. Все русские сегодня завтракают у меня — Б<акст>, трое тебе известных и молодой профессор, который мне нравится. Обедаю я с Б<акстом> у Фогта. Если бы я здесь остался неделю, то пошло бы как в Флоренции. Даже содержатель Hôtel'я пришел в такой восторг любви, что я предпочел его Hôtel — что произнес мне речь, в которой упоминал, что он своей жене в «Gartenlaube» читал мою биографию — и за 14 фр. дает фенсервы и ананасы с сардинками. Но, Огарев, сделаю ли я что-нибудь в смысле примирения? Мне кажется, что Касатк<ин> — мелочной человек. Всех русских, не исключая Фенина, я нашел лучше, чем ждал — они страшно озлоблены против него. Один работает (Касп.) у переплетчика — денег не хотел взять. Р. я через Б<акста> оставил 40 и Ф. — 30 фр. Жук<овский> в Берне — я остав<ил> еще золотой Б<аксту> на случай нужды. Поговоривши с Касат<киным>, я напишу. Мое путешествие сюда имеет иную важность и снова подтверждает, что Лондон — скверное место, — путешествуя, я могу почти больше сделать, чем статьями. Я разбудил и растолкал Ст<уарта>, которым больше доволен при отъезде. Мечников поехал в Ливурну искать сбыта, и все расшевелились. Как с одной стороны тебя ни обрадует это, так с другой — будет больно. Ты хвалил мою наблюдательность в Неаполе, она еще лучше в собственных делах. Итак, поверь мне, что решительно никто (не исключая Б<акста> и Ст<уарта>) — никто не верит ни в какой центр, ни в кого — и все говорят то, что в Париже 2 месяца тому назад гов<орили> Хоецкий и поляки: центр — ...

6. Дарственные и другие надписи и записи, 1869 - 1870 гг.

Входимость: 5. Размер: 12кб.

Часть текста: M. Puttaert Prof de dessin Rue des Pierres. Chaussée d'Esterbeck 172, Vis-à-vis la brasserie de St. Joseph M me Markis (tailleur). Suisse N. Ogareff 249, Route de Carouge maison Schuh Genève. S. Tkhorzevsky 20, Route de Carouge. D-r Moraut Rue Bonaparte. 4. ДАРСТВЕННАЯ НАДПИСЬ ЖЮЛЮ КЛАРТИ 6 октября (24 сентября) 1869 г. Париж. A Jules Claretie, témoignage de profonde sympathie de la part d' Al. Herzen. 6 oct 1869. Paris. Перевод Жюлю Кларти, свидетельство глубокого уважения со стороны Ал. Герцена. 6 октября 1869. Париж. 5. ДАРСТВЕННАЯ НАДПИСЬ НЕУСТАНОВЛЕННОМУ ЛИЦУ Октябрь 1869 г. Париж. В память встречи в Париже в октябре 1869. Алекс. Герцен. 6. НАДПИСИ НА РИСУНКЕ Н. А. ГЕРЦЕН 24 (12) ноября 1869 г. Генуя. (х) Поп, едущий из Испании на Conseil[434]. (хх) Очень юный англичанин. 24 нояб<ря> 1869. Genova. H<ôtel> Feder. 7. КРИВАЯ РАСПРОСТРАНЕНИЯ ИЗДАНИЙ ВОЛЬНОЙ РУССКОЙ ТИПОГРАФИИ После 1867 г. 1861—1862 / \ 1860 1863 / \ 1859 1864 / \ 1858 1865 / \ 1857 1866—1867 / 1856 / 1853—54—55 8. ЗАПИСЬ МЕНЮ После 1867 г. 1 Mushroom Ketchup[435], Salmon fumé[436] и что-нибудь вроде saucissons de Lyon[437]. 9. ЗАПИСЬ КАПИТАЛОВЛОЖЕНИЙ После 1867 г. 22 000 2 000 Obli [438] 8 000 1 800 4 000 Ohio[439] 3 000 1 000 41 800 Frib 500 9 200 51 500 10. ЗАПИСИ АДРЕСОВ В ЗАПИСНЫХ КНИЖКАХ Н. П. ОГАРЕВА 1868—1869 гг. Vyrouboff 5, Rue des Beaux Arts. Louguinine 3, Rue Fleurus Hôtel Fleurus. Joukoff , Metchnikoff Vevey Pension Delessert. Giuseppe Daelli Milano Diritto. 11. ЗАПИСЬ О ВЫПЛАТЕ СТРАХОВЫХ ПРОЦЕНТОВ 1868—1869 гг. 50 ans[440] — 8%, 15 52 — 8,60 55 — 9,43. Я стою на 10%. Ну,...

7. Le peuple Russe et le socialisme (Русский народ и социализм)

Входимость: 5. Размер: 95кб.

Часть текста: ont changé; pourtant, nous pensons que cette lettre ne sera pas dénuée d'intérêt pour le public. Le célèbre historien a publié sur cette lettre, dans l'Avènement, un article plein de sentiments de bienveillance et de sentiments d'amitié personnelle pour l'auteur [55] . Monsieur, Vous êtes trop haut placé dans l'estime générale, vos paroles sont accueillies par la démocratie européenne avec trop de confiance que votre noble plume vous a si justement conquise, pour qu'il me soit permis, dans une cause qui touche a mes convictions les plus profondes, de laisser sans réponse la caractéristique du peuple russe que vous faites dans votre beau travail sur Kosciusko [56] . Cette réponse est d'autant plus indispensable, qu'il est temps de faire voir à l'Europe qu'en parlant actuellement de la Russie, ce n'est plus d'un absent, d'un éloigné, d'un muet que l'on parle. Nous sommes présents, nous qui avons quitté la Russie avec le seul but de faire retentir en Europe le libre verbe russe. La parole devient pour nous un devoir, quand un homme, appuyé sur une grande et légitime autorité, vient de nous dire que: «il affirme, qu'il jure, qu'il prouvera que la Russie n'existe pas, que les...

8. Герцен А. И. - Московским друзьям, 2 - 8 августа (21 - 27 июля) 1848 г.

Входимость: 5. Размер: 50кб.

Часть текста: Иногда я мечтаю о возвращении, мечтаю о бедной природе нашей, о деревне, о наших крестьянах, о соколовской жизни — и мне хочется броситься к вам, как блудный сын, лишившись всего, утративши все упования. — Я страшно люблю Россию и русских — только они и имеют широкую натуру, ту широкую натуру, которую во всем блеске и величии я видел в французском работнике. — Это два народа будущего (т. е. не французы, а работники), оттого-то я не могу оторваться и от Парижа. Вот этих-то людей и расстреливали десятками, — найдется ли новый мартиролог, который спасет их память? Июньские дни ничего не имеют подобного в предшествовавших революциях — тут вопрос, громко поставленный 15 мая, вырос в борьбу между гнилой, отжившей, бесчеловечной цивилизацией и новым социализмом. Мещане победили, 8000 трупов и 10 000 арестантов — их трофеи; разбежавшихся инсургентов травят, как зверей, по лесам, морят голодом. Надолго ли победа, не знаю. Может, на целые годы. Безнравственная дисциплина армии и дикая кровожадность Национальной гвардии — придавила, уничтожила, заставила взойти внутрь все хорошее. Никто не смеет говорить — Ж, Санд хотели посадить в тюрьму, другие разбежались. Террор гадкий, мелкий, — поймите, террор ретроградный — со всею тупостью французской буржуази, самой глупой части европейского населения, для которой какой-нибудь Каваньяк — гений, оттого что не остановился перед бойней, и Тьер — гений, оттого что в его душе отроду не было чувства чести. — Все защитники буржуази, как вы, хлопнулись в грязь. Теперь нет транзакции, нет перемирья — читайте Прудонову речь в Ассамблее (я посылаю вам ее),...

9. La Russie et le vieux monde (Старый мир и Россия)

Входимость: 5. Размер: 88кб.

Часть текста: me semble, à moi, que l'Europe, telle qu'elle existe, a terminé son rôle; la dissolution va d'un train exorbitant depuis 1848. Ces paroles effrayent, et on les conteste sans s'en rendre compte. Certainement, ce ne sont pas les peuples qui périront, mais les Etats, mais les institutions romaines, chrétiennes, féodales et jusle-milieu-parlementaires, monarchiques ou républicaines, peu importe. L'Europe doit se transformer, se décomposer, pour entrer eu nouvelles combinaisons. C'est ainsi que le monde romain se transforma en Europe chrétienne. Il cessa d'être lui-même; il n'entra que comme un des éléments — les plus actifs — dans ia constitution du nouveau monde. Jusqu'à nos jours, le monde européen n'a subi que des réformations; les bases de l'Etat, moderne restaient intactes: on continuait sur le même fond en améliorant les détails. Telle a été la réforme de Luther, telle la Révolution de 1789. Telle ne sera pas la Révolution sociale. Nous sommes arrivés à la dernière limite du replâtrage; il est impossible de se mouvoir dans les anciennes formes sans les faire éclater. Notre idée révolutionnaire est complètement incompatible avec l'état de choses existant. L'Etat, basé sur...

10. La colonie russe (Русская колония)

Входимость: 4. Размер: 24кб.

Часть текста: ni Paris rebâti. Je n'ai que des souvenirs, des fleurs fanées, des cartons à demi effacés, à demi dénués d'intérêt. Savez-vous qu'il y a bien vingl ans que moi, pieux pèlerin du Nord, j'entrai, pour la première fois à Paris, et qu'il y a déjà (quinze ans que son climat m'est devenu malsain. Oui, c'était au mois de mars 1847[99], j'ouvris une vieille et lourde croisée de l'hôtel du Rhin et je tressaillis: l'homme sombre en bronze, les bras croisés, Je chapeau enfoncé[100] était devant moi sur une colonne. Or, c'est vrai, c'est une réalité — je suis à Paris — à Paris! et tout le saug me montait à la fête! Un sentiment existe pourtant, que les aborigènes de Paris ne connaissent pas, eux qui ont tout éprouvé jusqu'à la fatigue, c'est le sentiment que nous éprouvions en entrant pour la première fois à Paris. Depuis notre enfance, Paris était pour nous notre Jérusalem, la grande cité de la Révolution, le Paris du Jeu de Paume, de 89, dе 93. Berlin, Cologne, Bruxelles? c'est bon de les voir, mais ou peut s'en passer. Une fois à Paris, on sentait que l'on était arrivé, et on défaisait tranquillement les malles. — Il n'y avait rien au delà. On ne connaissait pas même Londres dans ces temps bien heureux. Londres n'a été découvert que du temps de l'exposition de 1852. Depuis ...

Поиск по творчеству и критикеCлово "TEL"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "TEL"